Будни реаниматолога: о чем говорят коронавирусные больные перед подключением к ИВЛ

Реаниматолог-анестезиолог Михаил Чащин не скрывает, что ему часто приходится видеть мучения пациентов и их смерть.

Герой нашей новости трудится в университетской клинической больнице №3 и ГКБ им. Демихова. Раньше специализировался на больных с кардиологической патологией, сейчас занимается зараженными COVID-19. Летальные исходы – часть его работы:

- Мы не говорим о том, сколько человек выписалось, сколько выздоровело, мы делаем акцент на плохом. Все, что хорошо — не очень интересно. Интересно то, что плохо.

Нередко на глазах Чащина умирают и молодые люди. Одному мужчине с коронавирусом было 39 лет. Поступил в тяжелом состоянии, но был в сознании. Ему объяснили, что сейчас его подключат к ИВЛ и введут в медикаментозную кому:

- «Ты будешь спать… Потом тебя разбудим и трубочку уберем». А он вдруг начал плакать... Просил не дать ему умереть, потому что у него родился маленький ребенок, и он с ним даже не виделся... Но мы не смогли спасти этого пациента, он умер...

Будни реаниматолога: о чем говорят коронавирусные больные перед подключением к ИВЛ

Другого 37-летнего мужчину привезла психиатрическая бригада, рассказав предысторию. Когда пациент был еще дома, он позвонил в полицию, пожаловался:

- Соседи украли у меня одеяло, а теперь облучают через стены.

Дежурный, заподозрив классические признаки психоза, отправил к звонившему психиатров. Те отвезли мужчину с температурой 38,5 в 1-ю ИКБ, сделали рентген, обнаружили пневмонию и отправили, по словам Чащина, к ним больницу:

- Мы получили его от психбригады, которая провела с ним суммарно часов шесть. Пациент был переведен на ИВЛ. Через три дня пришел положительный анализ на COVID. На фоне интоксикации и пневмонии у человека случился психоз.

Рентгенолога обескуражило, что больной несколько часов находился с психиатрической бригадой, которая была без защиты: медбратья-фельдшеры, девушка-врач. Легко могли заразиться.

Да что там далеко ходить. Недавно умер коллега Михаила. Не помогли ни респиратор, ни защитный костюм. ИВЛ - острая дыхательная недостаточность – смерть. Спасти не смогли. По словам реаниматолога, мысль, что на месте умершего врача мог оказаться и он, сильно пугает.

Накануне состоялось большое совещание патологоанатомов, в котором принимали участие и специалисты из Германии. Они ни в какую не хотят верить уровню смертности в России, которая менее 1%, в один голос заявляя:

- Вы врете! Не может быть у вас такой смертности!

Инфицированным COVID-19 может стать любой. Даже пресс-секретарь Дмитрий Песков не уберегся, заразившись от коллеги в Кремле. Заболел и премьер-министр Михаил Мишустин. Иногда пациенты умирают не от самого коронавируса, а от его последствий, например, сепсиса (воспаления).

Чащин признался, что самая большая радость, когда выздоровевший больной может сказать тебе «спасибо», но это бывает не так уж часто, и дело тут не в летальном исходе:

- В реанимацию давно никто ничего не приносит — ни деньги, ни букеты. Все это, как правило, оседает в отделениях и адресовано тем, кто выписывает пациентов. Никто не вспоминает про тех, кто вытаскивает их с того света.

А ведь медики рискуют своими жизнями каждый лень, находясь на переднем крае борьбы с эпидемией. Выдерживают не все. В Калининграде медработники отказывались работать сотнями. А в московской Коммунарке грозили массовыми увольнениями. Михаил отметил, что смерть – часть его работы. К сожалению. Но это так:

- Реаниматолог является неким проводником — он может помочь человеку остаться. Либо не сможет — и человек уйдет. Он последний, с кем встречается пациент, мы к этому привыкли.