Тартария – Евразийский союз народов: миф и реальность

Тема Тартарии как исторического феномена в последние годы набирает популярность, превращаясь, к сожалению, не столько в предмет научного исследования, сколько в объект мифотворчества. Многие придирчивые читатели моих исторических заметок, советуют мне почаще читать школьные учебники, а наиболее продвинутые из них прямо указываю на Википедию как на источник, где дается истина в последней инстанции. Все хотят услышать то, что им уже известно, что на поверхности общественного сознания. Это понятно.

В этой статье, я впервые сделаю исключение, и попытаюсь оценить уровень восприятия информации о Тартарии на уровне Википедии, которая, действительно, дает пищу для серьезных размышлений, но при этом попытаюсь пойти дальше прилежно подобранных фактов.

Скажу сразу, что Википедия не рассматривает Тартарию как миф (хотя и приводит примеры мифотворчества, связанного с этой страной), и это уже движение в направлении к исторической правде. При этом, не могу не отметить и некую неопределенность в вопросе о местонахождении Тартарии. «Пространство, ранее называвшееся Тартарией, - говорится в Википедии, - в современной европейской традиции называют Внутренней или Центральной Евразией. Эти территории представляют собой засушливые равнины, основное население которых в прошлом занималось скотоводством».

Здесь явная путаница, то что авторы считают территорией Тартарии – является Великой степью, о которой Нурсултан Назарбаев говорил: "Нашу священную землю издревле называли Великой Степью, а наших предков – детьми Великой Степи. Мы их продолжение, наследники Великой Степи". Это даже не Центральная Азия, и тем более не Центральная Евразия. Хочу отметить, что последнее географическое название вносит дополнительную путаницу, так как диссонирует с географическим названием Центральная Азия, которое было впервые введено в научный оборот еще в 1843 году немецким географом Александром Гумбольдтом.

Анализируя многочисленные карты и свидетельства, в том числе представленные в Википедии, можно с уверенностью говорить, что синонимом Тартарии как культурно-географического пространства может быть большая часть современной Евразии. По сути это было объединение народов континентального масштаба, и в средние века, превосходило все известные в истории человечества империи.

Если говорить, опираясь на методологию аппроксимации (от лат. proxima — ближайшая или приближение — научный метод), то при максимальном приближении - это был тюрко-славянский суперэтнос, первой волной пассионарности, которого была тюркская экспансия – формирование локальных тюркских государств, их поэтапное доминирование, в организации военных союзов от Чингисхана до Тимура Великого. Однако, в этом континентальном процессе, пассионарность постепенно переходит к славянскому этносу, формированию славянских государств, которые трансформируют Тартарию в Российскую Империю, которая, свою очередь, трансформируется в Советский Союз и далее в Российскую Федерацию.

Изучая карты Тартарии, которые в огромном количестве хранятся практически во всех библиотеках Западной Европы, невольно удивляешься, что границы этой таинственной страны в разные века обозначаются по-разному, Учитывая, что их создавали разные картографы, все же нельзя не признать, что Тартария находилось в постоянной трансформации как некий цивилизационный процесс, завершением которого стало возникновение Российской империи как отдельной евразийской цивилизации.

Интересно отметить, что еще в XIX веке для европейского общества Россия и Тартария были чуть ли не синонимами. Так, например, в середине XIX века европейские столицы были очарованы блистательной русской аристократкой Варварой Дмитриевной Римской-Корсаковой, красота и остроумие которой заставили зеленеть от зависти супругу Наполеона III – императрицу Евгению. Эту удивительную женщину, так не похожую на придворных парижских дам, называли «Венерой из Тартара».

Вот он – неожиданный образ, который дает понимание вопроса, свидетельствуя не хуже карт, и прочих артефактов, о том, что в общественном бессознательном Тартария ассоциировалась не с варварством, а c утонченной культурой, перед которой склонился даже французский двор Наполеона III.

Мне скажут, что это пример слишком косвенный, что наука любит факты более явные, отчетливые и конкретные, а здесь абстракция. Да, абстракция, но помните, как у Александра Блока было тонко подмечено:

Подлинная история всегда открывается там, где фальсификаторам не хвалило ума ее переписать. Так фрагментами, как мозаику, можно собрать подлинную историю нашей страны, которую согласно Льву Николаевичу, Гумилеву «до XVIII века включительно называли Татарией". Именно Татарией. Это не описка. Фон Страленберг так объяснял различие в произношении: «Наши авторы долгое время пишут «Тартария», однако во всей Азии, в Турции и Польше говорят - «Татария» и «Татары». В свете этих фактов, Варвару Дмитриевну Римскую-Корсакову в Польше, например, звали бы «Венерой из Татарии».

Надо сказать, что правители Тартарии, вопреки расхожему мнению, были, главным образом, представителями европеоидной расы. Так Великий хан Адыль Герай был типичным европеоидом тюркского типа. Не все однозначно в плане реконструкции антропологических черт Чингизхана, хана Батыя, Амира Тимура и других правителей пришедших с Востока. Не отрицая присутствия представителей монголоидной группы среди правителей Тартарии, важно понимать, что монгольская компонента никогда не была определяющей, как это пытаются доказать приверженцы Татаро-монгольского ига в наши дни.

Одним из любимых занятий во все периоды истории, было упорное стремление корректировать ее содержание. «Что скажет история?» — спрашивал Бернард Шоу. И сам же отвечал на свой вопрос: «История, сэр, солжет, как всегда». Поэтому сегодня мы сидим как та «старуха у разбитого корыта».

В своей статье «Тартария – прообраз Евразийского союза в XXI веке» (https://oren.ru/ismagil-shangareev-tartarija-proobraz-evrazijskogo-sojuza-v-xxi-veke/), я задавался вопросом может ли Тартария стать новым брендом развития «евразийства», который заново расставит акценты в истории России, позволит говорить о российской цивилизации как планетарном явлении?

Вывод был таким, что это к этому есть все основания и, прежде всего, потому что именно Тартария – ключевое свидетельство того, что прообраз Евразийского экономического союза (ЕврАзЭС) не только существовал, но и успешно развивался на протяжении многих веков задолго до нашего времени.

Сегодня геополитическая ситуация имеет тенденцию к небольшому, на первый взгляд, изменению: руководство Узбекистана рассматривает вопрос вхождения в Евразийский экономический союз. В случае принятия решения о вступлении в ЕврАзЭС, Узбекистан детерминирует интеграционный процесс, который будет иметь глобальные последствия.

Во-первых, вслед за Узбекистаном в ЕврАзЭС войдут Таджикистан и Туркменистан, обозначив сакральное единство Центральной Азии, которая как единое пространсво вернет древние смыслы тюрко-славянского этноса. Смыслы Тартарии, которые многие века несли в себе утраченные сегодня энергии пассионарности.

Во-вторых, в условиях противостояния Евроатлантической и Евразийской цивилизаций (которое в наши дни до шло до предела), такой шаг мог бы изменить баланс сил настолько, что сегодняшние оппоненты России, были заинтересованы не только отказаться от экономических санкций, но искать все доступные возможности сближения с экономическим сообществом такого масштаба как союз России, Кавказа (пока только Армения) и Центральной Азии.

Делая подобные заключения, я высказываю исключительно свое мнение, которое не претендует ни на что, кроме как быть услышанным теми, кто реально заинтересован в том, чтобы история России в XXI веке обретала динамику развития на основе правды о прошлом единстве населяющих ее народов, предопределяя, тем самым, сегодняшние решения о их единстве в будущем.